Слово о футболе

Когда думаешь об очередном футбольном сезоне в России, о бо­рьбе наших команд за еврокубки, вспоминаются лермонтовские строки:

Ликует буйный Рим... торжественно гремит

Рукоплесканьями широкая арена:

А он - пронзенный в грудь - безмолвно он лежит,

Во прахе и крови скользят его колена...

И молит жалости напрас­но мутный взор:

Надменный временщик и льстец его сенатор

Венча­ют похвалой победу и позор...

После поединков гладиаторов и турниров рыцарей человечество, кажется, окончательно выбрало в качестве главнейшего вида развлечения футбол. Эта невинная не­когда игра за сто с лишком лет существования превратилась в хи­троумное политическое и экономическое занятие, охватив на всех континентах планеты миллионы людей, воодушевленно именующих себя непривычным для общепринятого понимания словом «болельщики". Они, как и все люди, разделились на воинственные группировки, но свободно и демократично, выбирая любимую команду по собст­венному, а не по чьему-либо вкусу, стремясь действовать ей во благо согласно личным склонностям и своему разумению. Мало-помалу футбол стал неотъемлемой частью всякой национальной культу­ры, а благодаря международным состязаниям и культуры - мировой.

В условиях рынка, однако, былая романтика быстро уступила соображениям меркантильным - в полном соответствии с марксовым законом "деньги-товар-деньги". Игра в футбол сделалась «бизнесом». Покупать и продавать начали и футболистов, и тре­неров, и целые клубы, и даже спортивные результаты со всеми, кто их может обеспечивать, включая судей, чиновников, журнали­стов. Болельщиков для пущей агрессивности переименовали в фана­тов, нарядили в фирменные майки, шарфики и колпаки с кривыми рогами почему-то. Внутри фанатской вольницы создали управленче­ские структуры, прозванные злыми языками по аналогии с "суверенной демократией" - "сувенирной демократией", поскольку на стадионах и в спецмагазинах тотчас развернулась торговля сувенирами, справочниками, символами, барабанами, хлопушками, а втайне и взрывательно-дымовыми устройствами.

Торгует же успешнее тот, у кого больше денег. А деньги в России извлекаются из-под земли, где залегают полезные ископа­емые. Самые полезные для футбола ископаемые - это газ и нефть, общенародные по происхождению, но корпоративные по присвоению и подаваемые в разные страны по трубе с вентилем. Вот почему петербургский "Зенит" обязан играть так, чтобы не посрамить форму "Газпрома", которую носит, и содержание, которое от него полу­чает. А оно, содержание, и на 2009-й кризисный год больше в два раза, чем у опередивших его по российскому чемпионату "Ру­бина", ЦСКА, "Динамо", а "Амкара" - в пять раз. Да, в минув­шем году зенитовцы порадовали болельщиков кубком УЕФА и Супер­кубком, зато огорчили пятым местом в премьер-лиге России, с трудом попав в число команд, кому предстоит выступать в заве­тных евротурнирах. Дальше - хуже. Чуть не половина основного состава команды, столь торжественно встреченной газпромовским и петербургским руководством после европейского триумфа прямо у трапа самолета, вдруг заговорила о желании покинуть "Зенит". Ладно бы иностранцы (они же легионеры и гастарбайтеры) - Домингес, Ли Хо, Пюигренье, Чонтофальски, но и свои, кем гордя­тся: Аршавин, Погребняк, Малафеев, гражданин братской страны Украины Тимощук, капитан команды. Некоторые потом согласились подож­дать, но слово не воробей, уже улетело далеко. Следовательно, что-то происходит в команде, что-то надо делать. Но что? И кому?

Все успехи и неуспехи команды всегда связаны с ее тренером. Выгодно, хоть и дорого, приобретенный для "Зенита" голландский специалист Дик Адвокат за два года добился с клубом высо­ких спортивных результатов, посулил достижений в будущем. Да и свою биографию зримо обогатил, опровергая утверждения запад­ных недоброжелателей, что ему важнее всего деньги. "Маленько­го генерала", как высокопарно зовут иногда Адвоката - то ли за некоторое внешнее сходство, то ли за отдаленное родство с Наполеоном - международные статистики поставили после англи­чанина Алекса Фергюсона вторым из лучших тренеров Европы. Он был принят премьер-министром РФ, спорт­сменом и покровителем спортсменов полковником ФСБ В.В.Путиным. Законодательное собрание "северной столицы" без всяких прово­лочек избрало иностранного тренера Почетным гражданином горо­да. А не забудем: великий русский хирург, спасший тысячи и ты­сячи людей и спортсменов в том числе, Федор Григорьевич Углов ушел в мир иной на 104-ом году жизни, таковой награды и вовсе не дождавшись, числясь много лет в "претендентах"...

Пока зенитовские игроки примеряют подходящие себе зарубеж­ные клубы, первый помощник Адвоката и тоже голландец Корнелиус Пот неожиданно уехал домой насовсем, объяснив свое решение "семейными обстоятельствами", что по российским понятиям бли­зко к уходу "по собственному желанию" и свидетельствует о чем-то большем, нежели домашние хлопоты. По тому же объяснению хотел уехать из Петербурга и его новоиспеченный почетный гра­жданин, но все же подписал еще на сезон договор с зенитовцами, заметив дипломатично: "Газпром" пока не выделил достаточ­ных средств для покупки игроков. Я считаю, что такая великая компания должна помочь нам в этом отношении". И уточнил: "Тех кто хочет уехать, надо отпустить. Их место должны занять та­кие игроки, у которых нет проблем с мотивацией и которые ста­нут выкладываться на поле в каждом матче". Это уже кое-что проясняет относительно моральной и психологической атмосферы. Помнится, он говорил и другое: "В Голландии меня и Хиддинка часто спрашивают, почему мы выбрали местом своей работы именно Россию? Я отвечаю, что за этой страной будущее мирового футбо­ла. У российских команд есть деньги, хорошие игроки, фанаты…» Ну, и встречал бы он с "Зенитом" предстоящее счастливое завтра. Ждем!

Каждый человек, впрочем, думает и работает на свой лад. Появился в Петербурге, по-прежнему называя его Ленинградом, еще один именитый тренер с двойным гражданством Белоруссии и Рос­сии - Эдуард Васильевич Малафеев. Мастер спорта международного класса, заслуженный тренер СССР, великолепный нападающий шес­тидесятых годов, забивший 100 голов в 254-х матчах, в 1971 го­ду возглавивший список бомбардиров чемпионата, игрок сборной страны. С конца прошлого сезона он начал тренировать петербур­гское "Динамо" из второго дивизиона, поясняя свое решение так: "Я в этом спортивном обществе, можно сказать, вырос, стал че­ловеком. Лучшие тренерские годы в нем провел". И верно: он и футболистом "Динамо" (Минск) был отменным, и как тренер привел его к победе во всесоюзном первенстве. Корреспондент "Российской газеты" Людмила Безрукова беседовала с ним уже в Питере, он рассказал ей немало заслуживающего внимание общественности. Интересуясь, чем привлек его клуб, занимающий скромное место, она спросила: "Неужели предложили такую зарплату, от которой не смогли отказаться?" Ответ: "Какую зарплату мне положили, на такую я и согласился. А чего торговаться? Не это главное..." На вопрос: "Какие условия вы поставили руководству клуба? - Малафеев ответил: "Где бы я ни работал, никогда никаких условий не ставил. Весь смысл моей жизни в футболе - стремиться к на­ивысшим результатам. Исходя при этом из тех возможностей, ка­кие имеются. Самое главное - отношение людей к своему делу.

Если с этим будет все в порядке, то все у нас получится. Надо как можно лучше подготовить команду, чтобы никакая коррупция не могла ничего сделать. Духовность должна быть в человеке. Хо­рошее дело рождается в порыве любви. Если ты любишь футбол, должно быть стыдно играть плохо". И еще: "Воровать я не умею. А тренировать - всегда с удовольствием. Я умею это делать". Напомним: Эдуард Васильевич Малафеев успешно работал в Пскове, в Каунасе, в Шотландии, в московском "Динамо" и, конечно, со сборной СССР, выведя ее в финал чемпионата мира в Мексике. Но­вых ему достижений! Порукой тому и поддержка родной Белоруссии: недавно по ходатайству Белорусской федерации футбола он награ­жден Изумрудным орденом УЕФА "За заслуги", третьим по значимо­сти после Золотого и Рубинового.

Теперешний профессиональный взгляд на футбол заключается в том, что игроков нужно не выращивать и воспитывать, а попросту покупать. Игроки всего лишь товар, живой, привилегированный, дорогостоящий, но товар со всеми качественными его характерис­тиками, вплоть до срока годности. Так называемое "трансферное окно" напоминает "юрьев день" в России XV века, когда крепост­ной крестьянин мог переходить от одного хозяина к другому. Бу­дучи тренером высокопрофессиональным с завидным послужным спи­ском, многоуважаемый Дик Адвокат подобным образом и поступает, не чураясь установленной терминологии - купил, продал, перекупил, сдал в аренду, пусть это и коробит слух, если речь-то идет о людях, о человеке. За небывалую в российской практике сумму в 30 миллионов евро "куплен" у московского "Динамо" пор­тугалец Данни, за восемь миллионов его одноклубник тридцатилетний Игорь Семшов, ранее за двадцать миллионов - Анатолий Тимощук из Донецка, за различные, также внушительные деньги - футболисты из Бельгии, Аргентины, Франции, Чехии, Словакии, Хорватии, Турции, Южной Кореи. Не беднее, чем в состоятельных домах, то-бишь клубах, Лондона, Рима и Парижа. Дa и Москвы, которая, всем известно, "третий Рим".

Но... советский сатирик еще когда писал-то, что в западных странах хорошо, у нас как-то боком выходит. И если в советские времена боролись с "буржуазными пережитками", то нынче борют­ся с "пережитками" советскими. Вовсю. Только плоховато удает­ся. Изучающие иностранные языки болельщики обнаружили: слово "тренер" происходит от английского totrain - воспитывать, а это отнюдь не то, чему учил всемогущий советник президента "Зенита" Константин Сергеевич Сарcания, параллельно экспериме­нтировавший в первом дивизионе со "Спортакадемклубом" из Моск­вы. Но та команда едва оттуда не вылетела, заняв пятнадцатое -подозрительно спасительное - место. А тут подоспел своевремен­но организованный для некоторых финансовый кризис, "спортакадемики", как пояснил их тренер, лишились надлежащего финанси­рования и он потерял к ним интерес. Сам же он нежданно-негаданно переместился в ближайшее Подмосковье, встав во главе уцеле­вшего в премьер-лиге стараниями неистового Сергея Юрана клуба "Химки" с его новенькой современной ареной. Здесь новообращен­ный руководитель принялся искать, кто бы из игроков доброволь­но отказался от высокой зарплаты. В советское время подобный опыт уже был, и тренер, видимо, решил в новых исторических ус­ловиях попробовать развивать традиции истинно благородной Вaлентины Ивановны Гагановой, которая перешла на отстающий уча­сток своего прядильного производства и сделала тот передовым. Переходя из "Зенита" в подмосковный клуб премьер-лиги, Сарса­ния фактически вызывает бывшую любимую команду на соревнова­ние, сделав заявление в духе ударничества: "экономическое по­ложение клуба не позволяет пригласить тех игроков, которые могли бы помочь претворить мои идеи в жизнь. Но ничего страшно­го, я не жалуюсь. Я даже уверен, что мы справимся". Это пере­кликается с тем, что говорил еще до войны Н.С.Хрущев, направ­ленный после окончания промакадемии имени И.В.Сталина в моско­вский регион партийным секретарем: "В соревновании раскрывается красота и сила советского человека, заставляя его справляться с лю­быми своими недостатками".

Дают о себе знать и вроде бы давно отжившие в футболе-биз­несе представления морального порядка. В прессе вновь загово­рили о патриотизме, о верности клубу и его знамени, именуемо­му на рыночном языке "брендом". Когда богатые эмиратские шейхи вознамерились накупить для приобретаемого ими английско­го "Манчестер Сити" наилучших футболистов из различных стран и клубов, российский еженедельник "Футбол" с сочувствием про­цитировал высказывание итальянского полузащитника из клуба "Милан" - знаменитого Кака: "Милан - мой дом, и я тридцати се­кунд не думал, чтобы перейти в "Манчестер". С симпатией пишут наши комментаторы о работе Андрея Кобелева в "Динамо" (Москва), единственного русского из столичных тренеров премьер-лиги. Пришел он в этот клуб пятнадцатилетним юношей и за двадцать пять лет прошел путь от полевого игрока до руководителя команды. Он вывел ее из долголетнего кризиса, завоевал с ним бронзовые медали в сезоне 2008 года, раскрыл дарования многих молодых футболистов. Того Данни, сейчас зенитовца, прежде мало вы­делявшегося из группы португальцев, оптом "закупленных" дель­цом Федорычевым с тайным планом захватить землю под Петровс­ким парком и динамовским стадионом, о котором песни слагались. Старые болельщики помнят: "Но упрямо едет прямо на "Динамо" вся Москва, позабыв о дожде". Коварный план этот был во время - не без помощи председателя Совета попечителей "Динамо" С.В.Степашина - раскрыт, незадачливый "рейдер" обезврежен и уб­рался восвояси.

Большинство владельцев клубов не хотят долго ждать. Резуль­таты им нужны, по модному выражению, "здесь и сейчас". Отсюда и тренерская чехарда с непременной оглядкой на "мировые стандарты". Не удержали даже маститого Валерия Газзаева, с кем ЦСКА занял почетное второе место и едва не обошел на финише казанс­кий "Рубин" в борьбе за золотые медали. А может, и не стреми­лись удерживать? В команде и так было много бразильцев, Вагнер Лав вырвался в "лучшие российские бомбардиры" (тут вот вполне кстати слово "голеодор"), а теперь и главный тренер из Брази­лии - известный игрок Артур Антунес Коимбра по прозвищу Зико. Отдельные сатирически настроенные болельщики именуют прослав­ленный армейский клуб уже ЦСКА(б) или Центральный спортивный клуб бразильцев. гастарбайтеров, правда, легче отпускать. Кое-кто из бразильцев ушел обратно в зарубежные для нас клубы, но - отнюдь не худшие, а те, на кого везде спрос. И сразу выдвину­лись в "основу" молодые российские игроки - Алан Дзагоев, по­павший и в сборную, и Георгий Щенников, которые быстро нашли общий игровой язык с опытными Сергеем Игнашевичем, Евгением Алдониным, Юрием Жирковым, братьями Березуцкими. Армейцам в 2009 году продолжать выступления в еврокубках. Будем ждать от них побед. Как ждали наши отцы-фронтовики от легендарного ЦДКА с Григорием Федотовым, Всеволодом Бобровым, Алексеем Грининым и другими из "команды лейтенантов". А дети фронтовиков любовно, уважительно, но спорили с ними, восхищаясь и клубами иными -московским "Динамо" разгромившим в 1945 году англичан на "ро­дине футбола" с общим счетом 19:9, "Торпедо" с завода имени И.А.Лихачева, ныне выбывшего и из первого дивизиона («Торпедо», где играл легендарный Э. Стрельцов!), "Спарта­ком", "Крыльями Советов", "Локомотивом", ленинградскими "Дина­мо" и "Зенит", динамовцами Киева, Минска, Тбилиси, сталинград­ским "Трактором"... То был советский футбол, основанный на морали, осуждающий аморализм и оберегающий честь Родины, коллектива, знамени.

Футбол не война, но борьба, борьба, отражающая реальную жи­знь со всеми ее устремлениями и страстями. По степени этого от­ражения и по силе влияния футбол встал вровень с театром, кине­матографом, массовой песней и самой политикой, приблизившись к литературе. Современный тренер напоминает писателя, драматурга сценариста, который отводит действующим лицам - кому строки и реплики, кому страницы и эпизоды, кому целые главы и сцены. Но в отличие от словесности футбольные сочинения не переиздаю­тся, они неповторимы, зачастую совершенно стихийны и болельщики всегда ожидают от коллективного творчес­тва тренера и футболистов чего-то нового, невиданного и неизведанного. Поклонников же у футбола как ни у одного из искусств. Ав­тор высокодуховных патриотических фильмов "Броненосец "Потем­кин", "Октябрь", "Александр Невский" Сергей Михайлович Эйзен­штейн говорил: "Ни один фильм не может собрать стотысячную ау­диторию, которая бы на протяжении полутора часов ежесекундно переживала каждое мгновение происходящего действия так, как эти 22 парня, которые гоняют по полю мяч".

Нет, неспроста и не только "болеть" появляются государственные и партийные лидеры в ложах стадионов на футбольных мат­чах, а иные ж сами надевают подчас бутсы с трусами и майками. Вечно целенаправленный спикер БВ.Грызлов, смело заявивший, что "дума не место для дискуссий», не случайно написал патети­ческий футбольный гимн собственной рукой. И почему столько шу­ма поднялось в прессе вокруг Андрея Аршавина, пожелавшего по­кинуть газпромовский "Зенит", сделав для него немало и, навер­ное, имея право на свой "юрьев день"? Не потому ли, что лозунг девяностых годов "Бери от жизни все!", который вбивали в голо­ву и ему, и всем играющим ныне футболистам, начал вступать в противоречие с официально проповедуемым патриотизмом? И не нанес ли Аршавин идейный урон правящей партии "Единая Россия", на чьих плакатах красовался его лик перед выборами в Госдуму?

Но есть патриотизм и патриотизм. Есть патриотизм истинный, проникнутый любовью к отечеству, к родному дому, к родным, к своей нации, ощущаемый как одно среди других. А есть патриотизм узенький, ограниченный и ограничивающий, который чужд широкой русской душе, «гордости великороссов». А ведь вон как продуманно веселились татарстанцы по случаю чемпионства в России казанского "Рубина". В национальные халаты и тюбетейки нарядились буквально все, включая русского Семака, украинца Реброва, грузина Кверквелию, ар­гентинца Ансальди, бразильца Джофтана, южноафриканца Сибайю. Да под предводительством бывшего интернационалиста - руководи­теля татарских коммунистов, нынешнего президента республики М.И.Шаймиева. А как взаимополезно играют между собой команды исламских центров - Грозного ("Терек") и Казани ("Рубин")! А случайно ли на грозненском стадионе в Чечне дружно уступили очки хозяевам бывалые и всезнающие москвичи - ЦСКА, "Локомо­тив", "Спартак" проиграли, "Динамо" и "Москва" свели вничью? А зенитовские болельщики до сих пор вспоминают, что капитан Тимощук после выигрышей своего российского клуба накидывает на плечи флаг Украины...

Кто думает, будто футбол отвлекает народные массы от соци­альных проблем, он глубоко заблуждается. Развлекая, футбол не отвлекает, а нацеливает. На что - каждый решает самостоятель­но. То-то и оно. Если в последнее время на стадионы в России стали ходить меньше, так это по тем же причинам, по социаль­ным. Не у всех же есть деньги, какие у тех, кто ездит на мат­чи бесплатно. Стоило на московском стадионе "Динамо" сделать вход на один рядовой матч свободным, чтобы болельщики смогли побывать там в последний перед реконструкцией раз, и трибуны были заполнены до отказа. Пришли и ветераны, и молодежь да еще с лозунгами, словно бы восстанавливающими связь с временами прежними, напоминая о славной истории нашей. Верно сове­товал незабвенный Козьма Прутков:

Правитель... Дав отдохнуть игре служебного фонтана,

За мнением страны попристальней гля­ди;

И, чтобы жертвою не стать самообмана, - Бди!

Для удобства управления обществом прошлое обычно корректи­руется и переосмысливается. Спорт же - и футбол в особенности - редкое исключение. Трогать футбол опасно. Слишком сильно в нем то, что называется "памятью сердца", а на теперешнем бюрокра­тическом языке "эмоциональной составляющей". Удалили со стади­онов и из эфира изумительную предматчевую мелодию композитора Матвея Исааковича Блантера - и неуютнее стало болельщикам, ограниченней, что ли. Но повальное переименование футбольного дела коснулось мало. Дабы не произошел конфуз наподобие обмолвки диктора на концерте в честь ленинградской блокады: "Да здрав­ствует город-герой Петербург!" Не переиначивать ведь "Зенит" в "Газовик", "Динамо" в "Силовик", "Спартак" в "Нефтянку". При­способили зенитовские фанаты для своего "гимна" лирическую "Вечернюю песню" Василия Павловича Соловьева-Седого на стихи Александра Дмитриевича Чуркина - и что? Была хорошая, добрая песня о любви поколения победителей в Великой Отечественной войне к "родному Ленинграду", к "славе трудовой", к "юности комсомольской", а получилась любительская, самопально-рифмо­ванная "речевка". Неужто газпромовские идеологи не могут зака­зать для опекаемой команды оригинальное музыкальное сопровож­дение профессиональным поэтам и композиторам из своих же бо­лельщиков? Футбол-то профессиональный. Показали бы всем, что с повышением цен на газ что-то заметно улучшается. Или так и будут носиться с "архитектурным огурцом" на Охте, напоминаю­щим и вавилонскую башню "до небес", что разрушена всевышним за людской беспредел?

Чтобы добиваться в обществе стабилизации, граждан следует не разъединять, а объединять. Футбол соединяет людей способом воистину демократическим, добровольно - кого на поле, кого на трибуне, вызывая в душе народа чувство оптимизма, зовет к по­беде. А в истории отечественного футбола питерцам выпала роль особенная и незабываемая. Это здесь, в блокадном Ленинграде, в "городе над вольной Невой", невзирая на бомбежки, артобст­рел, голод, возобновились после тяжелейшей зимы спортивные со­ревнования. Был проведен городской чемпионат среди "бойцов Всеобуча", когда вчерашние школьники перед уходом на фронт состязались друг с другом на футбольном поле. 31 мая 1942 го­да между футболистами ленинградского "Динамо" и "Н-ского завода" (Металлического) состоялся при судействе заслуженного мастера спорта П.Павлова товарищеский матч, закончившийся по­бедой динамовцев со счетом 6:0. "Вскоре на стадионе "Динамо" команды встретились вновь, - писала газета "Ленинградская правда». - Второй матч судил заслуженный мастер спорта К.Усов. При счете 2:2 состязание было прервано из-за артобстрела. За ко­манду соперников "Динамо" играли А.Зябликов (капитан), И.Куренков, Н.Смирнов, П.Горбачев, Н.Горелкин, А.Лебедев, А.Мишук, Г.Медведев и другие". А в Динамо" играли работавшие в мили­ции Валентин Федоров, Аркадий Алов, Константин Сазонов, вое­вавшие в действующей армии санинструктор Анатолий Викторов, лейтенанты Дмитрий Федоров, Виктор Набутов, старшина Георгий Шорец, рядовой Евгений Архангельский, служившие на Балтфлоте Александр Федоров и Борис Орешкин. Уже не было в живых Алек­сандра Николаева и Александра Шпаковского - они погибли на фронте, Петра Сычева - его убило осколком фашистской бомбы...

В первых довоенных чемпионатах страны Ленинград представ­ляло "Динамо", а после войны - "Динамо" и "Зенит". Ленинградцам нравилось, что они соперничают, болельщики хоть и спорили, но не враждовали. Увы, постепенно спортивная ситуация из-за политических и ведомственных причин начала складываться одно­боко. Наиболее перспективных динамовских игроков городское на­чальство подталкивало передавать "Зениту", а обратно отправ­лять опытных, но в возрасте, кому оставалось выступать недол­го. В конце концов команды разошлись и по мастерству и по ли­гам. Центральному совету "Динамо" все это надоело и, видимо, вспомнив завет Алексея Максимовича Горького "Динамо" - это си­ла в движении", решил сосредоточиться на столичном динамовс­ком клубе, клубах других городов и республик, а ленинградскую команду мастеров ликвидировал вовсе. В горделивом одиночестве "Зенит" стал походить на то самое "дитя", что вырастает "у се­ми нянек". Если и не "без глаза", то с шорами на глазах. Не имея в городе соперников, "Зенит" невольно впадал в провинци­ализм. Вместе с ним, городом, и он дал повод московскому поэ­ту горько воскликнуть: "Великий город с областной судьбой!"

Нечто подобное угрожает нашему городу и сейчас. Сколь бы громко зенитовские фанаты не выкрикивали "речевки" насчет превра­щения Петербурга в футбольную столицу. В столице одной коман­ды не бывает. Эти пустопорожние мечтания - "Один город - одна команда!" напоминают давний транспарант у Кировского (Троицкого) моста времен "волюнтаризма": "Превратим Ленинград в образ­цовый коммунистический город!" Город не просто не стал таковым, но и, возвратив себе с приходом демократии изначальное название, утратил многие неповторимые дворцы, дома, ограды, скульптуры, как раз и придававшие ему столичный блеск, притягивавшие сюда сотни тысяч туристов со всего мира. Разгул строительной мафии в на­ши дни этот печальный процесс усугубил во сто крат. Уничтоже­ние стотысячного стадиона имени С.М. Кирова - шедевра советских архитекторов А.С.Никольского, К.Н.Кашина и Н.Н.Степанова - произошло настолько стремительно, что общественность и ахнуть не успела, не то чтобы возразить на "общественных слушаниях", обычно и так формальных. Вдруг встанет кто-нибудь из старых ленинградцев и расскажет несведущим или скрывающим прошлое: "В период героической обороны Ленинграда (обороны! - а не просто блокады) на Крестовском острове жители возвели оборонные соо­ружения, доты и дзоты, траншеи. Как символ Победы и вырос на этом месте посаженный руками ленинградцев Приморский парк. То­ржественная закладка парка состоялась 7 октября 1945 года. 30 июля 1950 года десятки тысяч ленинградцев присутствовали на открытии парка и стадиона".

Проще, конечно, отделаться к памятным датам ленточкой или бантиком. Между прочим, а кто их производит и сколько они сто­ят? Не в убытке ли кто-нибудь или, наоборот, в прибытке? Ры­нок же. Считать надо. А еще и кризис. Не экономнее ли было весь этот комплекс постепенно реконструировать, а "Зениту" по­ка выступать на тридцатитысячном стадионе "Петровский", в войну пострадавшем, но восстановленном и модернизированном вполне, а построенном в 1924 году. Вдумайтесь - недавно закончилась Гражданская война, кругом разруха, но люди строят не только дома, заводы, больницы, но и школы, дворцы культуры, стадионы.

Правильно писал В.И.Ленин, чье имя носил стадион при открытии: "Лучше меньше, да лучше". Еще он писал: "Кризисы необходимы потому, что коллективный харак­тер производства приходит в противоречие с индивидуальным ха­рактером присвоения" (1897 год.) А может дело в том, что земли Крестовс­кого острова приглянулись тем, у кого мошна толще и власти бо­льше, под пресловутую "коттеджную застройку"? Там же теперь про­стому люду не пройти не проехать...

Принято считать, что профессиональный футбол, как и люби­тельский, существует для болельщиков, сколь бы умело не испо­льзовали его для личной наживы и, разумеется, для выполнения вечной задачи властвующих: "Хлеба и зрелищ!" С "хлебом" всегда проблемы, зато со "зрелищами" - пожалуйста. Но болельщик - человек особенный. Он не продается, как футболист, не берет взяток, как чиновник, не врет, как политик, и главное - не предает того, кому однажды присягнул. Его, даже получающего по европейским меркам микрозарплату или нанопенсию, заработки футболистов не волнуют. Он понимает: футбольный век недолог, а увечья и болезни остаются на всю жизнь, четыре миллиона ев­ро - так это в год, и кому - Аршавину! Ну, по три миллиона Тимощуку и Данни, по два с половиной Кержакову и Одемвинге, по два с небольшим Текке и Семаку. Болельщику и впрямь подавай только зрелище! Кем бы он ни был в обычной жизни, сколько бы лет ему ни исполнилось, на стадионе он похож на доверчивого ребенка: кричит, свистит, топает ногами. К тому же говорить можно все, что думаешь, - и не шепотом. Футбол напоминает человеку не ту жизнь, что идет как бы сама собой, а которая могла бы быть, играй он в ней со своими соратниками ведущую роль. Вот повер­нулись спартаковские болельщики целой трибуной спиной к люби­мой команде по ходу игры и в клубе сразу же поменялось руко­водство. Хочешь поддержать полюбившегося игрока или тренера, - изготовь и демонстрируй на матче его огромный портрет, перефразировав фразу о Пушкине: "Имя рек - наше все!" Не нравится как работает судейская бригада, кричи во весь голос: "Су­дью на мыло!" А попробуй такое в судейском зале даже граждан­ском, когда "суд и правда - все молчи!", хотя всем ясно: судья с прокурором - взяточники, ответчик - мерзавец, адвокат того - мелкий жулик, лжесвидетели - куплены...

К услугам болельщиков едва ли не любые печатные и электронные средства информации с их футбольными рубриками, разделами и передачами. Возник целый специфический круг журналистов наподобие "международников", не уступающих тем ни в кастовости, ни в самоуверенности. Но те все-таки иностранные языки хорошо знать обязаны, а эти что? Лишь немногие из них играли на про­фессиональном футбольном поле. Большинство - это любители. Из тех же болельщиков, что познавали секреты увлекательной игры во дворе, в детской секции, словом, "учились понемногу чему-ни­будь и как-нибудь". Казалось бы журналистам сподручнее разви­вать литературную сторону дела, и мы должны бы видеть в фут­больных изданиях глубокие проблемные статьи, очерки о людях спорта, о знаменитых болельщиках, интересные архивные публи­кации, острые фельетоны о закулисных махинациях чиновников, букмейстеров, околофутбольных дельцов. Так нет. Журналисты ки­нулись разглагольствовать, какая команда какой строчки достойна в турнирной таблице; кто и как "шикарно" (выражение комментатора) забивает, левой ли – правой ли ногой и какой именно частью той чудодейственной ноги; проду­манно ли расположились защитники в ответственный момент и не ошибся ли вратарь, выбегая вперед вместо того, чтобы закры­вать соответсвующий угол. И чего только при этом не наслушае­шься! Про игрока и мяч: "Если гора не идет к Магомету, Маго­мет идет к горе". Или: "Мач зацепился за полузащитника". Или: "Я матч не смотрел, на передачу пришел просто поговорить". А "поймать кураж" на поле - это что такое? По В.И.Далю "быть под куражем" значит "под хмельком", "навеселе", "гулять, веселиться, попивать".

В "разговаривающей" журналистике дилетантство и ангажиро­ванность заметны еще сильнее. Отлично вел репортажи на Маяке" Юрий Севидов, сам хороший игрок, сын видного тре­нера, но вынужден был уйти в газету "Советский спорт", а пи­шет он, простите, хуже, чем говорит. После захвата (покупки?) радиостанции некими новыми лицами там воцарился ернический безответственный стиль, схожий с болтовней подвыпившего диджея на захудалой дискотеке, и программы о футболе начали немногим от оста­льных отличаться. Комментатора Юрия Розанова, например, представляют "известным», не уточняя чем. Сам он на манер усталого от поклонников кумира кокетливо произносит: "Я об этом уже го­ворил и вынужден процитировать себя снова", а то высокомерно роняет позвонившему слушателю из небольшого городка: "Мой взг­ляд не опускается до второго дивизиона". На "Эхе Москвы" Василий Уткин постоянно опаздывает к началу передачи, вальяжно ссылаясь на дорожные "пробки". Рассуждения его часто поверхностны – тот матч он не видел, этот смотрел мельком, статью, о какой идет речь, не читал, поэтому станет говорить "вообще". Зачем такого приглашают? Поставили было вездесущего Василия (он еще и на первом канале телевидения и на НТВ-плюс) вести общеполитическую программу, но тотчас убрали - столь беспомощно он рассказывал о событиях. У "Зенита" появилось собственное радио, но оно с таким подобострастием рассказывает о "своей команде" в "своем городе", что скорее являет собой звуковой рекламный бук­лет.

Не отстает по части прямолинейной пропаганды и Леонид Генусов, недавний зенитовский "менеджер по международным отношениям", что отразилось уже в наименовании его авторской передачи на петербургском те­леканале 100 - "Футбол: pro & contra». Для жертв ЕГЭ справ­ка: по-русски "за и против" (смесь латыни с английским). Обращаясь к журналистам и болельщикам, живописно расположенным по студийным трибунам с обеих от него сторон, Леонид Борисович сказал однажды, что неплохо бы "Зениту" скупить ведущих игро­ков в России и призадумался лишь когда кто-то спросил: против кого же тогда играть? В кичливом духе обсуждалось здесь и поя­вление в футбольном мире самобытной и задорной команды БАТЭ из белорусского города Борисова, команды, сыгравшей на равных с "Ювентусом" и "Зенитом", а по зрелищности и самоотдаче их яв­но превосходивших. Мол, и клубы-то в Белоруссии содержаться по старинке - промышленными предприятиями (а "Газпром" или "Лу­койл" - не предприятия, они разве не "промышляют"?). И зарпла­ты-то у футболистов по тысяче-другой долларов всего, ха-ха, одну бутсу не купишь фирменную, (а разница в сотни раз между за­работком футболиста и "трудовой пенсией" - это лучше?). И тренер-то у белоруссов молодой "обнаглел", с авторитетами не считается (а "договорные" игры - не наглость?).

Видать, такой уж "менталитет" - не позволяет спокойно рассказать болельщи­кам-телезрителям, что таинственная аббревиатура БАТЭ расшифро­вывается просто: Борисовский автозавод тракторного электрооборудования, что Борисов - районный центр в Минской области, вроде нашего Пикалево, только завод там и при мировом кризисе ра­ботает, что ребята с детства обучены бороться за честь завода, какие бы громкие "бренды", "баннеры" и "постеры" им не попада­лись. Нет бы задуматься о причинах успеха братьев-славян из Союзного государства, не возбуждаться против них и других не возбуждать.

Не будем, однако, пессимистами. Удачное тоже есть. Содержа­тельная передача у Геннадия Орлова на Пятом петербургском ка­нале, теперь и общероссийском. Прежде неплохой футболист, Ор­лов зарекомендовал себя вдумчивым репортером и комментатором, уже пять лет и ведущим телепередачи, пусть и с двусмысленным названием. "Опять" - это почему, надоело? Не лучше ли "Еще раз о футболе", или "Одиннадцать и один", или телефутбольный клуб "Одиннадцать"? Чем загадочней, тем завлекательней - надо и о новых поколениях любителей футбола подумать. Но это так, к слову. А в общем-то Орлов, не скрывая преданности своей "Зениту", умело избегает фанатских крайностей, обстоятельно рассказывает, что происходит в других командах у нас в стране и за рубежом, нередко не без юмора, как бы подхватив незабываемую интонацию Виктора Ивановича Набутова. На телеканале "Спорт" еженедельное в период игрового сезона обозрение "Футбол России" наверняка смотрят все, кто таковым интересуется, но его выпуски неравноценны по охвату происходящего и порой весьма однообразны. Элегантно и в меру эмоционально, да к тому же своеобычным запоминающимся сразу голосом ведет на 7-ТВ репортажи о международных состя­заниях Александр Злагин. Пожалуй, и все.

У отечественной футбольной журналистики, между тем, большие и незаурядные традиции. Вадим Святославович Синявский переда­вал репортажи и из студий Всесоюзного радио и Центрального те­левидения, но и с фронтов Великой Отечественной. Еженедельник "Футбол" (позднее "Футбол-Хоккей") возник без ма­лого пятьдесят лет назад, его первым редактором был талантливый журналист "Огонька" Мартын Иванович Мержанов, позднее - популярный футболист Виктор Владимирович Понедельник, а бессменным членом ред­коллегии от болельщиков состоял народный артист СССР Михаил Михаилович Яншин.

Нынче на общероссийском уровне есть два еже­недельника: "Футбол", считающий себя продолжателем прежнего издания, и "Футбол", выходящий под эгидой газеты "Советский спорт" («ССФ») и скромно, но гордо помещающий на обложке дату первого выхода - 20 июля 1924 года с орденом Трудового Красно­го знамени. Оба издания информационно-комментаторские, во многом повторяют друг дружку, недешевы по цене, а самый недорогой "Футбол-хоккей» попробовал было преодолеть похожесть, вырваться за рамки офи­циоза, писать о месте футбола в сегодняшней российской действительности, его воспитательных задачах, критиковать спортивных руководителей, как скоро исчез и повидимому вряд ли появится вновь. Очень жаль. Любопытно, что написали бы его строптивые журналисты о том, как иностранный тренер национальной сборной России задумал подработать одновременно и в зарубежной коман­де, а сенатор, министр спорта и по совместительству начальник Российского футбольного союза считает, будто ничего особенного не произошло. Дескать, покупатель и работодатель всегда прав. Особенно, ежели министр этот - Виталий Леонтьевич Мутко, тре­нер - "летучий голландец" Гус Хиддинк, команда - клуб английских аристократов "Челси", его хозяин, он же главный покупа­тель, - футбольный болельщик Роман Аркадьевич Абрамович, жи­вущий в Лондоне, хотя и прописанный на Чукотке. Поговаривают, что и армеец Жирков из нашей сборной уедет в "Челси" за 25 миллионов долларов, еще кто-то. И приходит на ум крамольная мысль: не являются ли иные зарубежные тренеры агентами западных фут­больных спецслужб? Не вербуют ли они наших игроков для пере­продажи и транспортировки на Запад? И не сделать ли так, что­бы игроков приглашали отовсюду, тренеров же - в первую очередь из своих, отечественных, нашенских? А то не зря ли мы шумим - давай, давай, вперед, Россия? Но тс-с, молчок, затихаем. Ог­лядываемся по сторонам, поднимаем воротник, сворачиваем за угол, ускоряем шаг и смешиваемся с толпой...

...А толпу болельщиков не уймешь, не просеешь - она идет, гудёт, улыбается, обсуждает. Болельщики, несмотря ни на что, будут всегда ждать новых встреч с футболом, ибо футбол прекрасен. Он учит отваге, му­жеству, преданности, товариществу. Ему чуждо уныние, паника, бесхарактерность, бахвальство, неверие в лучшее будущее. Без него жизнь была бы невыразительней и скучней.

Спасибо тебе, футбол!

Эдуард Шевелев